Зонд Schiaparelli не сел, а рухнул на Марс со скоростью 300 км/час. К такому выводу пришли ученые, увидев темное пятно на месте посадки аппарата и проанализировав данные телеметрии.
Однако сигнал этот не передавался до самой поверхности, а неожиданно прервался за 50 секунд до предполагаемого ее касания, позднее установили специалисты.
Расшифровав этот сигнал, ученые определили, что спуск вначале происходил штатно, сработал тормозной парашют и был произведен отстрел теплозащитного экрана, однако отделение парашюта произошло ранее запланированного момента. Больше о судьбе спускаемого аппарата нельзя было сказать ничего.
То, что аппарат, по-видимому, потерян, стало ясно в пятницу вечером, когда в ЕКА обнародовали снимки предполагаемого места приземления, сделанные марсианским разведчиком — американским аппаратом MRO, вот уже десять лет летающим вокруг Марса.
Камера низкого разрешения CTX на борту MRO сфотографировала район посадки на Плато Меридиана с разрешением шесть метров на пиксель. Сравнив кадры этого района до (сделанные в мае) и после посадки, ученые, да и любой желающий, могут увидеть два новых объекта, которых раньше не было.
Первый — яркий объект, который с большой вероятностью представляет собой парашют диаметром 12 м, отделившийся при спуске после отсоединения защитного экрана. Оба они отделились до начала заключительной фазы снижения, в которой должны были включиться девять реактивных двигателей и затормозить аппарат перед самой поверхностью.
Второй объект — более широкое, черное пятно размером примерно 15 на 40 м на расстоянии километра к северу от парашюта.
Ученые считают, что это и есть место удара аппарата о поверхность Марса после падения на огромной скорости, которую не погасили двигатели, отключившиеся раньше срока.
«По оценкам, Schiaparelli упал с высоты 2–4 км, вследствие чего ударился с большой скоростью, более 300 км/час», — говорится в заявлении ЕКА.
Относительно большой размер видимого пятна на поверхности объясняется высокой скоростью удара и поднятым вверх грунтом. «Кроме того, возможно, что лендер взорвался от удара, так как его баки были полны горючего», — говорится в сообщении.
Два объекта, появившиеся на снимках, находятся в точке с координатами 353,79 градуса восточной долготы и 2,07 южной широты.
Свои выводы ученые намерены проверить на следующей неделе, когда место посадки удастся снять камерой HiRISE более высокого разрешения на борту MRO. Эти снимки помогут установить и место приземления защитного экрана, отстреленного на большой высоте. Поскольку спуск модуля наблюдался с трех различных аппаратов, ученые намерены детально восстановить его хронологию.
При этом положение темного пятна указывает на то, что зонд упал в 5 км от места предполагаемой посадки, но внутри расчетного эллипса с параметрами 100 на 15 км.
Что касается орбитального модуля TGO, в настоящее время с ним установлена связь, параметры его орбиты составляют 101 000*3691 км, период обращения — 4,2 дня. Планируется, что научная начинка зонда начнет работу с получения калибровочных данных в ноябре этого года. А в марте 2017 года зонд начнет торможение об атмосферу планеты, чтобы оказаться на круговой орбите с высотой 400 км. После этого он приступит к сбору научной информации, а в 2020 году будет использован как ретранслятор для будущего марсианского ровера.
На борту этого аппарата помимо европейских установлены два российских научных прибора — АЦС и ФРЕНД разработки Института космических исследований РАН.
С их помощью ученые намерены изучить мельчайшие концентрации отдельных элементов в атмосфере планеты и измерить поток нейтронов с ее поверхности, связанный с наличием воды в грунте.
Между тем, российское участие в проекте «ЭкзоМарс» не ограничивалось созданием двух научных приборов и запуском миссии ракетами «Протон». Исполняющий обязанности генерального директора НПО имени Лавочкина Сергей Лемешевский подтвердил, что в расчете баллистического спуска Schiaparelli ранее принимали участие специалисты Центрального аэрогидродинамического института (ЦАГИ).
«Да. Любой расчет никогда не делается одной командой, особенно в таких важных миссиях. Я знаю, что такая проверка была, был такой заказ (со стороны ЕКА). Хотя в подобных миссиях нет понятия заказа, есть понятие разделения работ. Мы подписывали на уровне глав агентств матрицу разделения работ, причем это разделение работ не статично и в него вошел расчет баллистики», — пояснил Сергей Лемешевский.
