Во время Первой и Второй мировых войн немецкие оккупационные власти пытались установить на оккупированных территориях контроль над проституцией. Изначально это делалось для предотвращения передачи венерических заболеваний от проституток солдатам, но нацисты внесли в санитарную политику элемент расового отбора. В статье, опубликованной в журнале Gender & History, историки Марен Рёгер и Эммануэль Де Брёйне рассказывают о том, как именно осуществлялся контроль и к чему это привело.
В предвкушении оргии в Париже
Первые недели Первой мировой войны ознаменовались вторжением Германии в Бельгию и Францию. Ожидалось, что война будет короткой, и это сильно влияло на сексуальное поведение немецких солдат. Как писал историк Дагмар Херцог, мобилизация нарушила традиционные социальные структуры в сфере взаимоотношения полов и предоставила гражданам новые возможности в реализации своих желаний.
Из-за ожидания скоротечной войны командование немецкой армии поначалу не задумывалось о регуляции сексуального поведения служащих. Наоборот, власти считали, что война поспособствует моральному и биологическому восстановлению нации, воплощенному в образе героического и целомудренного мобилизованного солдата. Но, конечно же, сексуальное насилие над гражданами оккупированных территорий вскоре стало нормой.
Период с сентября по ноябрь 1914 года был поворотной точкой как в ходе военных действий, так и в вопросе полового поведения солдат. Цели, поставленные перед армией, не были достигнуты. Служащие не воплощали собой тот идеал, к которому их призывали стремиться, и ожидали грандиозной оргии в Париже, но теперь им предстояло довольствоваться провинциальными бельгийскими и французскими проститутками. Одной из столиц проституции стал Брюссель — многие солдаты, отправлявшиеся на фронт, решали в последний раз там покутить.
В результате командованию германской армии пришлось признать тот факт, что война — это надолго, а венерические заболевания, которые служащие получали в борделях, могут подорвать боевой дух солдат. Призывы не поддаваться «французскому разврату» и хранить себя для жен, оставшихся дома, ни к чему не приводили, ведь мужчинам, принимающим участие в боевых действиях, была необходима сексуальная разрядка. На фронте распространялись листовки об опасности случайных половых связей, в которых содержалась рекомендация использовать презерватив. В начале 1915 года оккупационные власти не только прекратили ликвидацию борделей на захваченных территориях, но и начали активно регулировать их работу.
В Бельгии проституток и женщин, подозреваемых в занятии проституцией, заставляли проходить медосмотр два раза в неделю; подобной процедуре подвергались и солдаты, имевшие половой контакт. Для этого была основана полиция нравов, в состав которой входили немецкие офицеры и представители местной администрации. Имена женщин, прошедших обследование, вносились в специальный список — предполагалось, что все проститутки будут учтены таким образом.
Оккупационные власти запрещали заниматься проституцией в определенных местах: возле зданий, где был расквартирован немецкий гарнизон, около строений администрации, в барах и гостиницах, не зарегистрированных в полиции нравов. Германская армия жестко контролировала бордели, разделяя их на солдатские и офицерские — более комфортабельные и с более качественными услугами.
«Профилактическая диктатура», как неофициально называли эту политику, включала в себя практику насильной госпитализации женщин, зараженных венерическими заболеваниями. Изначально, как и в довоенные времена, их лечили в гражданских госпиталях, однако те не справлялись с растущим потоком пациентов, и для инфицированных проституток были созданы специальные диспансеры. В них женщины содержались буквально в тюремных условиях, к ним применялись телесные наказания. Посыл этой политики был прост: если большая часть проституток не находятся в борделях, где их можно контролировать, то хотя бы зараженных следует изолировать от общества.
Местное население было шокировано вовсе не тем, в каких условиях содержались женщины. Проституция в то время воспринималась исключительно как грязь, бич общества, и открытие венерических диспансеров сделало ее видимой для социума. Местная подпольная пресса писала о довоенной Германии как о гнезде разврата — и вот теперь, по ее мнению, немцы приносят свои заболевания в Бельгию и заражают ими бельгийских женщин.
С другой стороны, германские оккупационные власти объясняли распространение венерических болезней отсталостью региона и примитивными понятиями местного населения о гигиене. Себя же немцы мыслили спасителями темных европейских стран. Поляков они считали «обуреваемыми примитивными инстинктами», бельгийцев — «аморальными», а Францию — родиной блуда и порнографии. Оккупанты активно распространяли миф о том, что французские проститутки намеренно заражают немецких солдат венерическими заболеваниями.
Жителя южной и юго-восточной Европы немцы видели «грязным». В Румынии солдат предупреждали, что волосы местных кишат вшами, и запрещали вступать в половой контакт с румынками. «Опасность заражения от уличных девок чрезвычайно высока; медицинские обследования проводятся только в публичных домах», — гласил текст одной из листовок. Подобные предупреждения издавались и в Польше, и в Литве.
Сложно оценить успех такой политики, но, например, в прусских подразделениях немецкой армии в последний год войны было куда больше солдат, зараженных венерическими заболеваниями, чем в первый.
Между Первой и Второй
После Первой мировой войны на территориях, находившихся под немецкой оккупацией, наблюдался всплеск венерических заболеваний. В Бельгии это вызвало настоящую панику среди населения. Некоммерческие организации активно обсуждали вопрос регулирования проституции.
Во многих европейских странах были введены новые положения. Так, в Польше активно обсуждался запрет проституции, бордели были объявлены вне закона, а их владельцам грозило тюремное заключение. Примерно такая же ситуация была и в других европейских странах: законодательство в отношении проституции ужесточилось.
Адольф Гитлер и Национал-социалистическая партия, пришедшие к власти в 1933 году, исповедовали двойные стандарты. С одной стороны, проститутки признавались асоциальным элементом и направлялись в концентрационные лагеря, с другой — в начале Второй мировой войны Третий рейх разработал систему борделей в городах, на оккупированных территориях и даже в концлагерях. Зарегистрированные проститутки лишались всех прав и свобод.
Третий рейх
1 сентября 1939 года нацисты начали военную операцию по захвату Польши. Наученные опытом Первой мировой, они сразу же создали систему контроля над проституцией, основным посылом которой была поголовная регистрация всех секс-работниц. Проводились обыски, облавы, проверки отелей и ресторанов.
Польша стала первой страной, в которой оккупационные власти организовали бордели, впоследствии эта практика была распространена и на другие захваченные территории. Там, где это было возможно, нацисты опирались на уже существующую инфраструктуру сексуальных услуг. Например, во Франции и Голландии система регистрации борделей и проституции была налажена, поэтому немцам практически ничего не пришлось делать.
Совсем другая ситуация была в СССР. В 1936 году КПСС объявила, что проституция в стране искоренена, и сфера сексуальных услуг ушла в подполье. Нацистам приходилось либо искать сутенеров, которые помогали найти проституток, либо выстраивать солдатские бордели с нуля. Подобным образом они поступали в Польше и Франции. Тем не менее уличная проституция продолжала существовать и даже расти. В военных условиях женщины искали способ заработать на пропитание.
Создание борделей было обусловлено борьбой с венерическими заболеваниями, а также вопросами политики и безопасности. Во-первых, это должно было сдержать распространение венерических заболеваний, во-вторых, предотвратить передачу военных секретов третьим лицам. Третья причина заключалась в том, что сексуально удовлетворенные солдаты менее склонны насиловать местных женщин, что положительно повлияет на имидж армии. Помимо этого бордели рассматривались как мера противодействия гомосексуальным связям среди солдат, которые нацисты считали противоестественными.
Очень важна была и нацистская идеология, не допускавшая смешение рас. Например, славяне считались низшей расой, и половые контакты со славянскими женщинами были запрещены для арийцев — нацисты опасались кровосмешения. В эту категорию, например, попадали польки, чешки и советские женщины. Тем не менее солдатам вермахта разрешались половые сношения со славянками в пределах официальных борделей.
Зато из системы были начисто исключены еврейки, находившиеся, согласно расовой иерархии Третьего рейха, на низшей ступени. Документальные свидетельства говорят о том, что еврейских проституток арестовывали, отправляли в тюрьму, а потом «селили в специальные дома, где они содержались раздельно». Сложно сказать, что это значит. Возможно, речь идет об организации специальных борделей для «расово неполноценных», но, скорее всего, через некоторое время их просто расстреливали. Интересно, что недвижимость, из которой выселяли евреев (дома, синагоги), часто превращали в дома свиданий.
Во фронтовых и прифронтовых борделях Восточного фронта обычно работали местные проститутки, зачастую нацисты завозили туда и европейских секс-работниц — например, из Голландии, Франции и Польши.
Когда женщины становились частью системы, их права и свободы существенно ограничивались. Им приходилось проходить регулярные медицинские обследования, и если оказывалось, что у проститутки есть венерическое заболевание, ее госпитализировали до полного выздоровления. Впрочем, таковы были официальные рекомендации оккупационных властей, а на деле инфицированных женщин зачастую просто убивали — зачем тратить средства и время, когда проблема решается просто.
Политика принуждения
В немецкой политике контроля над проституцией в Первую и Вторую мировые войны прослеживаются различия. Несмотря на то что в обоих случаях она была основана на принуждении, Третий рейх пошел дальше: нацисты привнесли в нее расовую идеологию.
Во время обеих войн немцы распространяли рестриктивные практики не только на проституток, но и на женщин, подозреваемых в занятии проституцией. Наказания для них были суровыми, однако это не распространялось на нацистских солдат, вступивших с ними в половую связь.
То, что такое положение дел безропотно принимала гражданская администрация оккупированных территорий, неудивительно. Политика, проводимая нацистами, была близка и населению тех стран, где проституция также считалась социально осуждаемым занятием, — она оправдывала насилие не только по отношению к проституткам, но и к женщине вообще.
