Жидкие кошки, диджериду, помогающее от храпа, самки, которые превратились в самцов, вампиры, пьющие человеческую кровь, и еще многое, многое другое – каждый год Шнобелевский комитет отбирает самые странные и смешные научные исследования разных лет.
Каждый год в середине сентября в гарвардском Театре Сандерса проходит церемония награждения Шнобелевскими, или Игнобелевскими, премиями. «Шнобелевку» придумал еще в 1991 году Марк Абрахамс, главный редактор и сооснователь научно-юмористического журнала «Анналы невероятных исследований». Начинание оказалось весьма успешным – сейчас премией занимаются около сотни людей, которые регулярно встречаются в течение года и обсуждают разных кандидатов: какие-то работы им присылают журналисты, какие-то – исследователи, которые прочли в профильном научном журнале нечто из ряда вон выходящее, а какие-то присылают сами авторы этих работ.
Название «Игнобелевская» – калька с английского Ig Nobel, где Ig – сокращённое «ignoble», то есть «постыдный», «посредственный», у нас же её чаще называют Шнобелевской, то есть «Шуточной Нобелевской». У премии десять номинаций, часть из которых позаимствованы из Нобелевской премии, а часть придумывается по ходу дела – в зависимости от того, в какой области науки за минувший год случились особо выдающиеся «шнобелевские» открытия.
Игнобелевские премии вручают лауреаты Нобелевской (здесь можно вспомнить, что у нас есть один выдающийся исследователь, который сумел получить и «шнобеля», и «нобеля» – это Андрей Гейм), а сама церемония представляет собой что-то вроде карнавала с шуточным оркестром, оперным пением, издевательскими докладами и пр. (О том, что происходит на сцене Театра Сандерса, мы чуть подробнее расскажем в самом конце.)
Изначально «Шнобелевку» основали для того, чтобы награждать исследования, которые «невозможно воспроизвести, если кто-то вообще будет этим заниматься». Игнобелевская премия нередко вручается за весьма серьёзные, весьма несмешные и весьма лженаучные исследования – так, «шнобелевку» дважды получали гомеопаты. В то же время нынешние правила премии гласят, что её вручают «за достижения, которые заставляют сначала засмеяться, а потом – задуматься». Бывают такие работы, которые выполнены по всем правилам научного метода, однако сама поставленная в них проблема выглядит настолько во всех смыслах странной, что непонятно, как она вообще кому-то в голову пришла. И вполне возможно, что, отсмеявшись, мы потом задумаемся – а нет ли здесь и впрямь чего-то большего?
Шнобелевская премия по физике
Неизвестно, можно ли найти это самое «что-то большее» в работе Марка-Антуана Фардена (Marc-Antoine Fardin) из Лаборатории статистической физики в Лионе – зато его исследование посвящено котикам. Статья Фардена во втором номере Rheology Bulletin за 2014 год называется «К вопросу о реологии котов»; сразу поясним, что реологией называют раздел физики, изучающий деформации и текучесть вещества – иными словами, Фарден решил выяснить, есть ли у кошек свойства жидкости. Игнобелевскую премию ему дали именно за вклад в решение вопроса, являются ли коты твердыми или жидкими – что несколько напоминает известный вопрос о мертвом и живом коте Шредингера.
По словам самого Фардена, идея посчитать текучесть котов пришла к нему после того, как он прочел где-то в сети пятнадцать шуточных доказательств, что коты на самом деле жидкие. (Предположим, что львиная доля этих доказательств основана на наблюдениях за котиками, которые растекаются по поверхности и могут заполнять коробку или еще какую-нибудь емкость, подобно жидкому субстрату.)
В своих расчетах Фарден использовал так называемое число Деборы (De), которое показывает степень текучести материала.
Число Деборы зависит от отношения времени релаксации материала к времени наблюдения; чем больше число Деборы, тем меньше времени нужно субстанции, чтобы растечься, следовательно, тем больше она похожа на жидкость. Если же число Деборы очень и очень невелико, значит, нам нужно очень и очень много времени, чтобы увидеть, как материал течет. В определенном смысле, если использовать число Деборы, все в мире – жидкость, даже котики.
Кстати, наименование числа Деборы пришло из Библии, из Книги Судей, в которой Девора, жена Лапидофова, одна из судей Израилевых и одна из семи пророчиц эпохи Судей, произносит такие слова: «…горы таяли от лица Господа».
Шнобелевская премия мира
присуждена группе медиков из Швейцарии, которые еще в 2006 году опубликовали в British Medical Journal статью о том, что регулярная игра на диджериду – музыкальном духовом инструменте австралийских аборигенов – помогает избавиться от храпа. Одним из соавторов исследования стал Алекс Суарес (Alex Suarez), обучающий игре на диджериду – он был первым пациентом с диджериду у Маркуса Хейтца (Markus Heitz) и его коллег, которые занимаются дыхательными расстройствами во время сна. Поработав с Алексом Суаресом, медики решили продолжить испытывать диджериду на других пациентах – и получили вполне достоверные результаты, свидетельствующие о том, что этот древнейший духовой инструмент действительно избавляет от храпа.
Учитывая, как сильно может бесить чужой храп, логика Шнобелевского комитета становится понятной – работа про диджериду действительно достойна премии мира. Однако перед нами здесь как раз тот случай, когда в исследовании есть нечто большее.
Храп – один из симптомов довольно неприятного расстройства под названием апноэ во сне, когда из-за сужения верхних дыхательных путей в легкие перестает поступать воздух, так что храп представляет собой попытку организма получить необходимый кислород и привести дыхательную систему в норму.
Из-за храпа сам человек (а не только его сосед по комнате) плохо спит, а плохой сон чреват разными проблемами со здоровьем. Авторы статьи как раз говорят о том, что диджериду в целом ослабляет симптомы одной из форм апное – обструктивного апноэ во сне; возможно, эта австралийская дудка в перспективе действительно станет терапевтическим инструментом.
Шнобелевская премия по экономике
Номинация по экономике тоже имеет некоторое отношение к Австралии – в статье в Journal of Gambling Studies Нэнси Грир (Nancy Greer) и Мэтью Роклофф (Matthew Rockloff) из австралийского Университета Центрального Квинсленда пишут, что крокодилы заставляют игроков в покер делать высокие ставки.
Авторы работы поставили такой эксперимент: они заставляли людей подержать в руках небольшого гребнистого крокодила, а потом сажали их за электронный покер. Игроки бывают разные, кто-то склонен к риску, кто-то наоборот; в свою очередь, крокодил на руках обрадует далеко не всякого, хотя найдутся и такие, которые испытают от рептилии массу положительных эмоций.
Так вот, оказалось, что те рисковые игроки, которые не слишком напрягались из-за крокодилов, были склонны делать большие ставки, чем обычно. Что касается тех, которые напугались или вообще испытали малоприятные эмоции от крокодила на руках, то они ставили меньше, чем обычно. Смысл все работы был в том, чтобы понять, как эмоциональное возбуждение сказывается на психологии игрока – оказалось, что все зависит от окраски эмоций; однако сам способ вызывать эмоциональное возбуждение оказался весьма оригинальным.
Шнобелевская премия по анатомии
досталась Джеймсу Хиткоуту (James A Heathcote) за работу, опубликованную аж в 1995 году в British Medical Journal – в своей статье он пытался понять, почему у пожилых мужчин большие уши.
Для начала Джеймс Хиткоут и его коллеги постарались убедиться, что уши пожилых людей действительно больше, чем уши молодых: исследователи измерили левые ушные раковины у двухсот шести мужчин в возрасте от 30 до 93 лет, и оказалось, что – да, ушные раковины стариков и впрямь больше. Уши прирастают на 0,22 мм в год, так что чем дольше человек живет, тем заметнее делаются у него уши. Правда, сам вопрос остался без ответа, а было бы очень интересно узнать, почему уши продолжают расти даже тогда, когда все остальные части тела перестали это делать. Не исключено, что тут есть о чем задуматься специалистам по регенеративной медицине и прочей клеточно-стволовой кухне.
Шнобелевская премия по биологии
Биологическую премию выиграла сборная команда энтомологов из Японии, Швейцарии и Бразилии – они описали удивительную смену половых ролей у бразильских пещерных сеноедов рода Neotrogla. Их самки приобрели длинный пенисовидный отросток, называемый гиносомой.
Размер гиносомы может составлять 15 % общей длины тела насекомого (при том, что сами они невелики, всего 3 мм в длину), и это, в общем, настоящий женский пенис – с мускулатурой, протоками и специальными крючками, чтобы крепче держать самца. У самцов же вместо пенисов половые органы упрощены до трубковидной вагины, хотя настоящий мужской половой орган есть, только сильно редуцированный – он называется фаллосома.
Именно самка «заякоривает» самца, вводя в него гиносому; процесс спаривания продолжается 40 –70 часов. Это, повторим, единственный в природе случай, когда случилось полное обращение половых ролей в поведении с соответствующими анатомическими изменениями.
Предположительно, такая прихоть эволюции случилась потому, что среди пещерных сеноедов Neotrogla преимущество было у тех самок, которые могли спариваться неоднократно и в течение долгого промежутка времени – а такое у насекомых в силу разных причин можно устроить, только полностью поменяв сексуальные роли. Описание пещерных сеноедов появилось в 2014 году в Current Biology.
Шнобелевская премия по гидродинамике
Здесь приз достался Джи Вон Хану (Jiwon Han), физику из Южной Кореи – в прошлом году он, будучи еще учеником средней школы, опубликовал в журнале Achievements in the Life Sciences статью, в которой рассматривал некоторые особенности поведения кофе в чашке, когда его несут, двигаясь задом наперед. Несмотря на забавную постановку вопроса, можно предположить, что гидродинамические расчеты там потребовались непростые. Сейчас Джи Вон Хан учится в США, в Виргинском университете.
Шнобелевская премия за исследования в области питания
досталась зоологам из бразильского Федерального университета Пернамбуку, которые обнаружили, что вампиры пьют человеческую кровь. Речь, разумеется, идет о рукокрылых вампирах – особой группе летучих мышей, которые питаются кровью зверей и птиц.
Разные вампиры предпочитают разную кровь, например, мохноногий вампир предпочитает исключительно пернатых. Ну а если не получается найти достаточное число диких птиц? Рукокрылые вампиры не накапливают жир и не могут наедаться впрок. И тогда они ищут другой источник пищи – например, млекопитающих.
Человек – тоже млекопитающее, и некоторые мохноногие вампиры, наведывающиеся к домашним курам, заодно заглядывают и к их хозяевам. Статья про отклонения в питании у южноамериканских вампиров была опубликована в Acta Chiropterologica в прошлом году. Бояться, что вампиры пристрастятся к человеческой крови, не стоит – кровь зверей им вообще не очень подходит по составу, и пьют они ее только в случае бескормицы.
Шнобелевская премия по медицине
Люди научились делать сыр очень давно, и сейчас его существует огромное количество разновидностей, тем не менее, многие его на дух не переносят – и не только особо пахучие сорта, но и вполне обычные.
Исследователи из Центра нейробиологии в Лионе вместе с коллегами из Университета Пьера и Марии Кюри проанализировали активность мозга у тех, кто сыр любит, и у тех, кто сыр не любит. Оказалось, что у тех, кто сыр не любит, даже простое его изображение слишком сильно активирует два участка мозга: черную субстанцию и бледный шар (оба входят в систему базальных ганглиев и регулируют чувство удовольствия).
Статью с результатами в прошлом году опубликовал журнал Frontiers in Human Neuroscience, а Шнобелевский комитет присудил работе приз в медицинской номинации – за то, что мы теперь знаем, что происходит в мозге, когда человек испытывает отвращение к сыру.
Шнобелевская премия за исследования когнитивных способностей
Здесь победителями оказались психологи из Италии, которые выяснили, что близнецы неспособны различить друг друга на собственных фото: если показать одному из братьев или сестер их собственное фото или же фото их близнецов (без волос, которые могут быть причесаны по-разному, очков, макияжа и пр.), то они не смогут отличить, кто перед ними – они сами или брат/сестра. Обычно люди узнают себя легко, даже если смотрят на перевернутые или еще каким-то образом обработанные фото; но с близнецами, как видим, все не так. Результаты исследований были опубликованы в позапрошлом году в PLoS ONE.
Наконец, самые, пожалуй, странные лауреаты оказались в номинации за исследования в области акушерства. Известно, что дети в утробе матери реагируют на звуки извне, в том числе и на музыку. Сотрудники барселонского Института Маркеса и Барселонского университета предположили, что детям в утробе матери лучше слушать музыку через специальное устройство, которое можно ввести в женские половые пути.
Эксперименты показали, что ребенок действительно активнее реагирует на музыку, которая доносится из «вагинального плеера», чем на музыку, которая идет к нему с поверхности материнского живота. Результаты опытов с беременными мамами опубликовали в 2015 году в журнале Ultrasound, а само устройство для воспроизведения музыки изнутри в том же году удалось запатентовать под названием Бэбипод (Babypod).
Надо сказать, что сами «шнобелеаты» нисколько не расстраиваются, не считают себя оскорбленными за свою науку и не надувают щеки – они с готовностью приезжают на церемонию, чтобы получить шнобелевскую статуэтку и денежный приз – 10 триллионов долларов, правда, не долларов США, а долларов Зимбабве, которые равны примерно 4 центам Соединенных Штатов. Те, кто по какой-то причине не может появиться сам, присылают видео с лауреатской речью.
Как и при вручении Нобелевской премии, лауреаты могут сказать что-то о том, как они благодарны отборочному комитету, но говорить им долго не приходится: через минуту к ним на сцену выходит восьмилетняя девочка и начинает без конца повторять «Хватит, мне скучно!» Отдельная часть шоу – лекции о своих исследованиях, но на это выделено и того меньше, всего 24 секунды, причем каждая лекция заканчивается некоей итоговой фразой, в которой должно быть ровно семь слов.
Иногда после лауреатской речи происходит наглядная демонстрация того, за что дали премию. Например, в этом году на сцене появлялись близнецы со своей фотографией, на которой они не могли узнать сами себя, чашка с кофе, которую носили, ходя спиной вперед, лауреаты Шнобелевской премии мира играли на диджериду, а изобретатели Бэбипода продемонстрировали свое изобретение прямо с высокой шнобелевской трибуны.
